Ноябрьской ночью в бывшем доме № 32 по Грохольскому переулку (Глава первая)
«В стекло ударили с такой силой, что осколки брызнули внутрь комнаты и рассыпались по полу. Расширенные зрачки Пегова отразили здоровенную лапу в драной солдатской рукавице. Трёхпалая лапища просунулась снаружи, ухватила оконный переплет и рванула его наружу. Рамы скрипели, звякали, но пока ещё держались».
Бобыли мечтают на кухне (Глава первая)
«Если Енисей… На полстраны река! Взяли и перегородили, — разошелся Пегов, — а в ракету можно запихнуть не одну сотню Хиросим, ни за что я не поверю, будто нельзя вытащить сюда из прошлого всех моих девчонок, сколько их там в списке! И заживу я назад… Ясно?»
Пегов вспоминает о кошмарах из детства (Глава вторая)
«Ему казалось, что сейчас сзади раздастся легкий свист и старуха легко догонит его по воздуху: шаль развевается, туфли трясутся на раздутых ступнях и голос из тихого и приторного делается ведьминым, хриплым, а скрюченные пальцы (возможно, с когтями!) уже хватают его за воротник. На углу он оглянулся: старуха сидит все там же, в своем логове — боится днем-то летать. И Пегов юркнул в подъезд».
Пачки денег сами собой пролезли в ящик буфета (Глава четвёртая)
«Пегов уселся на стул у окна и принялся разглядывать деньги. Потом понюхал их. Пятёрки пахли краской, как положено новым деньгам и документам. На жесткой бумажной ленте, которая затягивала пачку крест-накрест, было отпечатано: «Московское ГТУ Банка России * Пять тысяч рублей * БИК 046678767 * Сто билетов * Кассир Пенчукова Е.Н…» Далее следовало изображение государственного герба. Орел на гербе казался маленьким, похожим на драчливого воробья».
Таинственный гримуар (Глава пятая)
«Оказывается, есть на свете такие книги, гримуары. И одна из них лежит на столе перед Пеговым. Книги эти писали давным-давно всякие известные личности, вроде царя Соломона, Агриппы, Папы Римского Льва III и Ольгерда Брокенгейма. Все они, очевидно, каким-то образом столкнулись с этой самой структурой N, так обозначил Пегов реальность, где помещался посглавец, старухи, лемуры и прочие энщики».
Сбор дани с двух домов по улице Гиляровского (Глава седьмая)
«Денег оказалось много. Хорошо, что он взял с собой портфель. Навалом деньги занимают кучу места. Совсем не то, что в пачках. Пегов щёлкнул замком, утрамбовал бумажки и поднялся этажом выше».
Гибель смотрящих (Глава десятая)
«Огромная овчарка не рычала, не лаяла. Она молча бросилась усатому на грудь, тот даже руку с пистолетом поднять не успел. Так во весь рост и грохнулся на пол. Будто мешок с цементом. И потом еще странный звук был, вроде как банка с мастикой лопнула — п-пух-х, шля-я».
